Джеймс начал судорожно соображать, что за дичь вокруг твориться. Это правда напоминает его возвращение в Пештеру с XVI века в конец XVIII, и как сильно даже тогда изменилась эта площадь. На ней не было бедных художников, торгующих шедеврами мировой культуры за копейки, не было танцоров с их потешными инструментами и зверьками, не было рынка крестьян. Все это заменили памятники, пышные наряды, каждодневные балы, кареты и прочее. Сомнений нет, всё вокруг - техника, значит, человечество добилось каких-то достижений за... а за сколько? Это тоже надо выяснить. Но пока о другом. Саломея решила включить режим упрямой овцы, прошипела имя брата, пытаясь его остановить. а дальше и вовсе произошло совершенно неожиданное - на Вальмонта старшего точно вылили ледяную воду, окуная в прошлое с головой. Соломон... Да как она смеет называть имя трупа, похороненного
где-то в лесах Англии? Вы можете считать это глупость и ребячеством, но имя играет не последнюю роль в Вашей жизни. Оно дано вам родителями с первого вдоха и с ним вы должны умереть. Но здесь тоже есть свои нюансы. Во-первых, это имя напоминает об отце, который все последние годы жизни только и делал, что портил жизнь брюнету. Во-вторых... а, зачем вам это знать. Это что-то совершенно глубокое, личное, скажем просто, что от одного упоминания об этой ниточке прошлого Джима вывернула наизнаку, а из нутра поднималось чувство небывалой ярости. Именно поэтому Джеймс нещадно сжал руку сестре до небывалого хруста, котоый мог услышать даже человеческий слух, кости там наверняка все сместились, а то и раскрошились до неузнаваемости, так, что их придется несколько раз переламывать заново, чтобы нормально срослись, и только глаза выдавали Джима перед сестрой с потрахами. Они показывали и смятение, и ярость. Смысла скрывать всё это нет - когда ты вырос с человеком и прожил с ним чуть ли не тысячелетие - он знает тебя, как облупленного.
- Никто тебя не отталкивал, ты сама строишь тут из себя ребенка, хотя ты женщина далеко преклонного возраста. - голос в конце захрипел, но Вальмонт продолжил, - Не стоило произносить это имя, - просто сказал вампир, хотя в глазах промелькнула тень сожаления, как тогда, на яблоне, и он провел большим пальцем руки по тыльной стороне ладони Меи, а после отпустил пострадавшую руку, давая ей срастись. Он крайне не любил делать больно сестре, но иногда та перегибала палку.  Джим не подумал о том, что это может быть проблеск ее человечности, который он видел последний раз еще со старым именем.
Но это не меняло того, что сам вампир сейчас судорожно смотрел то на небо с его восходящим солнцем, то на окружающие дома, в действительности наблюдая всё это впервые. Ему было страшно. Несомненно. Его спасала лишь ниточка о том, что рядом сестра, которая должна! поддержать. Иначе жизнь вовсе бессмысленна.
-Ты веришь мне, Мея? - просто сказал Джим, наконец, заглянув сестре в глаза, выдавая с потрахами весь свой страх, бешенный огонь какого-то смущения от такой ситуации. В неё попал он! И он даже не знает, почему! Но точно знает, что приложил руки к этой сране.  - Ты же знаешь, меня нельзя купить сомнительной сделкой, - проговорил он, не прерывая зрительный контакт. Говорить становилось все сложнее, Джеймс сам не знал, что может сказать. Потому что говорить было, в сущности, нечего. Он знал не больше Меи. В его голове был белый шум и спутанные нити сознания, которые разбирать нужно не один век. - Я сам  ничего не знаю, Саломея! - прорычал Вальмонт с отчаянием, но при этом стрёмно подбирая слова или вовсе путаясь в том, что говорит, - Я помню только то, что выпить из этой чаши было логично и необходимо, я даже смутно помню лицо того, кто мне ее дал, и то, как она оказалась у меня!, - закончил вампир сию историю, понимая, что как бы пусто не звучал этот рассказ, он правдив. После чего Джеймса подкосило, и он отошёл к стене, облокотившись не нее спиной, и положил руку на лоб, закрывая глаза - Как же стало легче. У меня нет посторонних мыслей в голове, я снова принадлежу себе. Свобода. Наконец-то. - забормотал он, как помешанный, после чего издал истеричный смешок. Он снова стрельнул глазами на Мею, не меняя положения, поэтому вышло это как-то исподлобья, глаза его горели диким огнем - Что бы это ни было, я убью того, кто это сделал. - закончил вампир, отталкиваясь от стены, и еще немного пошатаясь, закрыл глаза.
- А теперь я предлагаю отменить сегодня бесславную кончину, и постараться разобраться в этом дерьме. Мы должны найти остальных.
http://yllbedd.rolka.su/viewtopic.php?id=77